Московские гастроли римских украшений
В Музеях Московского Кремля 7 сентября открывается грандиозная выставка украшений «Bvlgari. Очарование женственности. Великолепие римских драгоценностей». Директор по наследию ювелирного дома Bvlgari и куратор выставки в Кремле Лючия Боскаини рассказала TANR о том, чем удивит предстоящая экспозиция.
Выставка, где представлено 500 уникальных ювелирных произведений, — мероприятие нешуточное. Кто был инициатором такой огромной ретроспективы в Москве?
Мысль о новом проекте в рамках коллекции Heritage возникла у меня в конце 2015 года. На тот момент уже состоялось несколько крупных выставок (например, в Гран-пале в Париже), была в процессе подготовки важная и большая экспозиция в Токио. И я задумалась: что еще можно сделать, в каком ключе и, главное, где? Среди крупнейших мировых музейных площадок, куда наша коллекция вписалась бы идеально, на первом месте в нашем рейтинге стояли Музеи Кремля.
Меня многие спрашивают: «Почему в Москве?» Но ключевую роль здесь играет не город, а именно Музеи Кремля и их специфика, уровень знаний в нашей, ювелирной, области. На мой взгляд, тут им нет равных. Постоянная коллекция музеев — это что-то абсолютно уникальное. Авторитет и компетентность их специалистов в области изучения современных украшений известны на весь мир.
Благодаря московским коллегам мы начали общение с Еленой Гагариной и ее коман¬дой. Затем мы встретились у нас в Риме, провели московских гостей по мастерским, познакомили с дизайнерами. И у нас удивительно быстро сложилась концепция будущей выставки, где параллельно с эволюцией украшений ювелирного дома можно было бы проследить эволюцию роли женщины в современном мире. Эта идея и стала отправной точкой для исследования в наших архивах.
Bvlgari Heritage — это не просто коллекция украшений, это целый департамент, который занимается сохранением истории ювелирного дома, его наследием. Поэтому в нашем ведении, помимо уникальных драгоценных произведений, еще и огромный архив с тысячами совершенно разных документов. И взглянуть на него по-новому, с другого угла было захватывающим ¬опытом.
Какой будет экспозиция — хронологической или тематической?
Я, честно говоря, не поклонница чисто хронологического подхода. Это хорошо для каких-то базовых вещей. У нас же другая задача; временные отсылки не позволят полностью раскрыть весь смысл того, что стоит за главной идеей.
Выставочные пространства Успенской звонницы и Патриаршего дворца отличаются тематически. В первом представлено пять разделов: один — полностью о бриллиантах, другой — об известных личностях, предпочитавших Bvlgari, еще один раздел — так сказать, об эклектике в наших украшениях (в нем собраны разные примеры ювелирных произведений, где смешиваются стили, встречается нетрадиционный для дома дизайн)… Во втором пространстве можно увидеть «иконы» Bvlgari — коллекции, которые являются основой нашего ДНК: Serpenti, Parentesi, Monete и другие знаковые линии. Эта выставка не просто демонстрация драгоценных камней в оправе — это экскурс в историю. Мы показываем зрителям и важные документы, и эскизы, и главное — фотографии тех женщин, которые носили эти украшения.
У любого большого бренда с историей есть особенный период, который повлиял на последующую линию развития. Для вас, директора по наследию Bvlgari, какой период является знаковым?
Конечно же, это конец 1950-х — начало 1960-х, когда у Bvlgari появился свой неповторимый и легко узнаваемый стиль: яркие цвета, крупные объемы, сочетание драгоценных и полудрагоценных камней. Это было своеобразным взрослением бренда, он явил свою независимость. Потому что до этого, несмотря на все мастерство итальянских ювелиров, их произведения следовали линии Франции, где и родилась мода на украшения для светских раутов. Но в середине ХХ века именно дом Bvlgari сформировал тот самый, ныне узнаваемый итальянский стиль в украшениях.
Не менее важен, по моему мнению, стиль 1980-х. За эти 20 лет, с 1960-х по 1980-е, произошла ощутимая эволюция, но именно в 1980-е появились абсолютно новые дизайнерские решения: широкие колье-воротники, та же коллекция Parentesi с ее крупными объемными элементами. Это был период расцвета креативного подхода в создании украшений, который не исключал при этом их элегантности. Ювелирные произведения стали оригинальными, необычными, но не утратили своей изысканности.
Вы говорили, что ваша любимая коллекция — это Monete с настоящими античными монетами. Как дом Bvlgari поддерживает существование коллекции?
В самом начале, когда появилась идея этой необычной линии, у господина Николы Булгари (он, к слову, был тогда довольно молод — 25–26 лет) была собственная коллекция древних монет греко-римского периода, которая и легла в основу тех первых, единичных украшений. И их главная ценность была, наверное, даже не в использовании самых что ни на есть нумизматических сокровищ, а в том, что начинались они с личного собрания одного из представителей семьи Булгари. К тому же они отсылали к украшениям XIX века, когда и возник ювелирный дом. Тогда в Греции, на родине его основателя Сотирио Булгари, были в моде украшения с монетами. И эта коллекция стала посвящением нашим корням, культуре, связи греческого и итальянского.
Запасы монет мы восполняем благодаря нашим арт-дилерам, которые отслеживают появление подходящих образцов на рынке и аукционах. Монеты отбираются очень строго, поэтому и число украшений остается небольшим. Это важно, чтобы сохранить качество и первоначальную идею коллекции. Нам даже не приходится рекламировать выход новых украшений: как только мы представляем что-то новое, их мгновенно раскупают.
На выставке будут показаны и украшения из частных собраний. Что касается коллекции Элизабет Тейлор, как она оказалась у вас?
Я очень горжусь тем, что эти украшения теперь принадлежат дому Bvlgari. Тот факт, что нам удалось заполучить в коллекцию Heritage девять предметов, некогда принадлежавших Тейлор, я считаю одним из главных своих достижений. Их удалось выкупить на аукционе Christie’s в декабре 2011 года, где я лично присутствовала.
Очень хорошо помню это событие. Нам была выделена огромная сумма, которую, мне кажется, больше никогда на подобные цели не дадут, — $30 млн. Мы потратили абсолютно все, но это было неописуемое счастье. Потому что эта коллекция — целая история, где каждое украшение — страница из биографии великой актрисы, и две жизни — Тейлор и Bvlgari — идут вместе.
Для вас как для человека, возглавляющего департамент Heritage, что стало самым важным достижением? Покупка коллекции Тейлор или что-то еще?
Конечно, приобретение украшений Элизабет Тейлор — большая победа. Но мне хочется верить, что впереди нас ждут и другие грандиозные свершения. За плечами уже много незабываемых проектов, удивительных выставок. И я очень благодарна Bvlgari, что мне удалось через все это пройти. И знаете, возможность поработать с Музеями Кремля — это тоже очень значимое достижение. Но если говорить о чем-то важном с точки зрения эмоций, то для меня это проекты, связанные с ¬Римом.
Мы не просто так называем себя Roman jewelry house — римский ювелирный дом. Потому что Италия целиком очень разная, а у Рима свой неповторимый облик, он сам по себе карнавал стилей и культур. Здесь здание Ренцо Пьяно соседствует с древнеримскими руинами и барочными постройками, эклектика города похожа на эклектику Bvlgari.
Поэтому для меня особенно близким стал проект по восстановлению Испанской лестницы в Риме, на который ювелирный дом выделил городу €1 млн. Когда реставрация была закончена, мы с коман¬дой организовывали торжественное открытие. И это был настоящий фейерверк эмоций, незабываемое чувство единения Bvlgari и Рима.
http://www.theartnewspaper.ru/posts/5993/
