Корреспондент ТАСС — о сложностях итальянского премьера в Евросоюзе
Премьер-министр Италии Джорджа Мелони ушла в летний отпуск в хорошем настроении, довольная достижениями. По крайней мере, так она рассказала в интервью глянцевому женскому журналу Chi. “Моя личная оценка итогов — я не могла бы сделать больше того, что сделала. Я удовлетворена на данный момент достигнутыми результатами, и это позволяет мне уверенно идти вперед. Я обещала оставить Италию преемникам в лучшем положении, чем оно было до меня. Италия сегодня более стабильна, имеет более весомую и уважаемую роль на мировой арене, экономический рост более динамичный, чем в других европейских странах”, — сказала Мелони. При этом она признала, что “удается решать множество проблем (одна из которых миграционная), но многие еще предстоит решить”.
Тем не менее отдыхать Мелони отправилась не с таким легким сердцем, как хочет убедить читателей, открывших ее “глянцевое” интервью.
Кто поедет в Брюссель
Сегодня поставлена на паузу ее игра с Еврокомиссией. Как говорит политический аналитик и профессор Свободного международного университета социальных исследований имени Гуидо Карли (LUISS) Лоренцо Кастеллани, решение партии Мелони “Братья Италии” проголосовать в Европарламенте против кандидатуры Урсулы фон дер Ляйен на второй срок во главе Еврокомиссии может дорого обойтись итальянскому премьеру. “С точки зрения национальных интересов Рим понес определенное поражение, которое скажется на составе Еврокомиссии”, — сказал он. В частности, эксперт полагает, что представителю Италии не достанется в ней достойный пост с весомым портфелем, на чем так настаивала Мелони.
В новый состав ЕК прочат одного из ближайших соратников премьера — министра по европейской политике Раффаэле Фитто, который сейчас отвечает за поступление траншей из европейского фонда по восстановлению экономик стран-членов после пандемии COVID-19. Италия во многом зависит от этого финансирования на общую сумму более €200 млрд, которые идут на реализацию Национального плана по укреплению и восстановлению (PNRR).
Итальянский представитель в Еврокомиссии, в частности, должен гарантировать “защиту” страны от карательных мер за один из самых высоких внешних долгов (в разы превышает положенный дефицит бюджета) и его “перекошенное соотношение” с ВВП. Сначала таким “гарантом” Италии служил Марио Драги, когда возглавлял Европейский центробанк, затем экс-премьер Паоло Джентилони, комиссар по экономике. Последний же представляет оппозиционную Мелони Демократическую партию, поэтому не удовлетворяет нынешнюю правящую коалицию.
Важно здесь то, что Италия должна направить в Брюссель достаточно известного и уважаемого там деятеля. А это непросто, учитывая отсутствие хорошо подготовленного класса политических управленцев в Италии и (что весомее) неприятие правых традиционным европейским истеблишментом.
Разлад в отношениях
Собственно, он-то — этот самый истеблишмент — и указал недавно Мелони “на ее место”. Те самые лидеры, которые еще на принимаемом Мелони саммите Группы семи в июне казались “хромыми утками” — например, крайне непопулярный на родине канцлер ФРГ Олаф Шольц и метящий в “новые Наполеоны” президент Франции Эмманюэль Макрон. Без учета мнения Рима они и распределили ключевые посты в Еврокомиссии, продвинув фон дер Ляйен (ненавистную большинству европейских граждан) на второй срок.
Мелони сразу заявила, что “не разделяет таких методов и подходов”, и не поддержала фон дер Ляйен, а вместе с ней и кандидата в главы Евросовета экс-премьера Португалии Антониу Кошту и сменяющую Жозепа Борреля на посту верховного представителя ЕС по иностранным делам и политике безопасности бывшего премьера Эстонии Каю Каллас. Если с Урсулой ничего личного — вопрос чисто политического характера: Мелони не могла голосовать за нее вместе с социалистами и “зелеными”, не нарушив своей политической последовательности, то к двум другим назначенцам у нее свои претензии. Кошта — социалист, с которыми у возглавляемых ею консерваторов не может быть ничего общего, а Каллас, мол, настолько сосредоточена на восточном рубеже, что не будет уделять достаточно внимания гораздо более близкому Италии Средиземноморью.
Примечательно, что до утверждения назначений на ключевые посты итальянские СМИ писали, что Мелони может как-то повлиять на ситуацию вплоть до того, что не дать переизбрать Урсулу фон дер Ляйен. При этом все знают, что с ней у Мелони сложились неплохие личные отношения. Но теперь поддержки Риму, особенно по таким болезненным вопросам, как миграция, со стороны главы Еврокомиссии будет гораздо меньше — немка, говорят в кулуарах, довольно злопамятная. Заручившись голосами “зеленых” (вместо голосов Мелони), фон дер Ляйен теперь придется “отрабатывать” их тему, а значит, никакого смягчения линии, которую итальянские власти называют “слишком идеологизированной”.
“Даже если с политической точки зрения голосование против фон дер Ляйен понятно, это не принесло никакой выгоды стране, а также снизило авторитет и влияние “Братьев Италии” и консерваторов на решения в Еврокомиссии. Как следствие, это практически ведет к отсутствию возможности изменить подходы к “зеленому” переходу”, что Мелони называла одной из целей”, — прокомментировал Кастеллани. Мелони действительно сделала достаточно амбициозную заявку на смену бюрократических подходов Брюсселя для “всех под одну гребенку” за счет большего продвижения национальных интересов. В первую очередь это касалось как раз “зеленой” повестки, которую, по ее словам, нельзя осуществлять за счет “удушения национальной индустрии и обескровливания компаний”.
Что с Европарламентом
В определенной “пустоте” оказались возглавляемые Мелони консерваторы и в Европарламенте, а сама итальянский премьер попала в довольно сложное положение при выборе “политического поля”. Известно, что по ряду вопросов, особенно таких, как отстаивание традиционных ценностей, Мелони близка венгерскому коллеге Виктору Орбану. Тот, в свою очередь, будучи ранее отстраненным из Европейской народной партии, собрал собственную фракцию “Патриоты Европы” (ПЕ), сумев привлечь в нее “Национальное объединение” Марин Ле Пен. Мелони признает определенную близость взглядов и с последней, но, возглавляя национальное правительство (что накладывает определенные евроатлантические обязательства и ограничения), она не может позволить полное сближение из-за позиции этого крыла правых по Украине (ряд политиков, включая венгерского премьера, достаточно скептически относятся к общей западной линии в отношении украинского конфликта, считая бесполезным безоговорочную поддержку киевского режима). Примечательно, что союзник Мелони по правящей коалиции лидер партии “Лига” Маттео Сальвини — традиционный сторонник Орбана и Ле Пен. Сальвини даже вел кампанию поддержки последней, активно и даже агрессивно критикуя Макрона в преддверии французских парламентских выборов.
Второй союзник Мелони по правящей коалиции — глава “Вперед, Италия” Антонио Таяни входит в Европейскую народную партию, где настойчиво пытался выкроить место для Мелони. Но для прогрессивного крыла ее консерватизм слишком правый и, следовательно, неприемлемый. Наглядной стала реакция на, мягко говоря, неоднозначную церемонию открытия Олимпийских игр в Париже — власти Италии наиболее жестко и критически высказались о действе.
Ахиллесова пята
Первые откровенные ласточки немилости к Мелони в ЕС уже появились, причем явно имея свой целью ее дискредитацию. Накануне голосования в Европарламент, на котором ее партия показала вполне убедительный результат, в Брюсселе стали раскручивать тему неизжитого фашизма среди сторонников “Братьев Италии”, в том числе его “новой волны” среди молодежи. У каждого итальянского лидера своя ахиллесова пята, и об этой у Мелони давно известно.
Затем последовал не самый обнадеживающий доклад Еврокомиссии о состоянии свободы прессы в Италии. Накануне его публикации Международное европейское движение (EMI) вместе со многими другими европейскими, в том числе журналистскими организациями обратились в Еврокомиссию с просьбой провести расследование о состоянии свободы прессы в Италии. В письме, которое подписали среди прочих Национальная федерация итальянских журналистов (FNSI), Европейская федерация журналистов (EFJ) и Международная федерация журналистов (IFJ), говорится, что они обеспокоены “ухудшением ситуации, с которой столкнулись журналисты и представители СМИ в Италии”.
Мелони написала ответное письмо, в котором отрицала все обвинения в попытке установить контроль над СМИ, указав, что подобные выводы в рутинном докладе содержались всегда, но только сейчас с подачи тех же СМИ получили особую огласку.
Разумеется, все это становится выигрышной темой для нещадной критики Мелони на родине. Итальянские левые извлекают собственную пользу из сохраняющегося на европейском уровне неприятия правых — это и пример Орбана, и Ле Пен. Говорить о “правой волне”, которую, могло показаться, подняла Джорджа Мелони в ЕС — “христианка, женщина, мать”, как она сама себя когда-то окрестила, — преждевременно. На внутренней арене ей также еще только предстоит доказать, что она “делает Италию лучше”.
