Японские ученые сумели идентифицировать жившего в XVIII веке человека, чей скелет был найден в Токио в июле 2014 года. Им оказался итальянский миссионер Джованни Батиста Сидотти (Giovanni Battista Sidotti).

Находка была сделана во время строительства элитного жилого дома. Когда-то давно на этом месте находилась тюрьма, где содержались люди, заподозренные в христианстве. В 1725 году тюрьма сгорела и была снесена. Всего раскопали три скелета, рядом с которыми находились обломки фаянса и другие фрагменты артефактов, которые позволили датировать находки XVIII веком.

Изучением костей занялись ученые Национального музея природы и науки. Они установили, что рост обладателя первого скелета был более 170 сантиметров, что значительно выше, чем средний рост японца в то время (156 см). Исследователям удалось получить образец ДНК из зуба. Они определили ряд генетических признаков, характерных для жителей Италии. Из письменных источников было известно, что в тюрьме для христиан содержались два итальянца: Джованни Батиста Сидотти и Джузеппе Кьяра. Но Кьяра был значительно старше обладателя скелета, на момент смерти ему исполнилось 84 года. К тому же сообщалось, что его тело было кремировано. Поэтому ученые пришли к заключению, что перед ними останки Джованни Сидотти.

Антрополог Кадзухиро Сакауэ с черепом итальянского миссионера

Христианство в Японию принес испанский иезуит и будущий святой Франциск Ксавьер в 1549 году. Он высадился на острове Кюсю вместе со священником Косме де Торресом и монахом Хуаном Фернандесом. С ними был японец Андзиро, с которым Франциск Ксавьер познакомился в португальской Малакке. Вскоре после прибытия на родину Андзиро первым из японцев принял крещение. После этого Франциск Ксавьер и его товарищи начали проповедь среди местных жителей. Поскольку они не отличались знанием японского языка, в основном христианское учение сообщалось японцам в виде катехизиса в переводе Андзиро.

Первыми обращенными стали семья Андзиро и его друзья, однако дело продвигалось и к 1560 году на Кюсю христианская община насчитывала уже шесть тысяч человек. Был крещен первый даймё (крупный феодал) Омура Сумитада, который в 1563 году повелел креститься и всем жителям своей провинции, которых было целых 35 тысяч. Миссионеры поняли, насколько хорош путь обращения даймё, ведь тогда христианами становились и все подданные этих даймё. Христианская община продолжала расти, в 1580 году христиан на Кюсю было 130 тысяч, а к началу XVI века – уже около 250 тысяч.

Возможно, популярности христианства среди японцев способствовало то, что Франциск Ксавьер использовал для обозначения христианского Бога японское имя Дайнити, которым в Японии называли Будду Вайрочану. Буддийские монахи школы Сингон-сю воспринимали христианских проповедников как своих коллег. А даймё Оути Еситака в 1551 году предоставил христианам старый буддийский храм в Ямагути на острове Хонсю. При этом их назвали «монахами, пришедшими из западной страны [так в Японии обычно именовали Индию], чтобы распространить закон Будды». Позднее Франциск Ксавьер счел, что такой путь распространения христианства не ведет к истинному обращению буддистов, и заменил имя Дайнити на Дэусу – японизированное латинское слово Deus.

Проблемы начались, когда к власти пришел Тоётоми Хидэёси, объединитель Японии. Он боролся с самостоятельностью даймё и то, что часть их них придерживались христианства, его не устраивало. К тому же он опасался, что христианство будет проводником влияния европейских держав. В 1587 году он повелел изгнать всех миссионеров с Кюсю. Но христиане уже были достаточно многочисленны, чтобы оказывать сопротивление. Его Тоётоми Хидэёси подавлял жестоко. Спустя десять лет после первого указа об изгнании миссионеров в Нагасаки были казнены 26 христиан: шесть францисканских миссионеров, три японцев-монахов и 17 крещеных японцев. Их распяли на крестах.

Памятник на месте казни 26 мучеников в Нагасаки

Его преемник Токугава Иэясу продолжил борьбу с христианами. Именно он положил начало политике японского изоляционизма, которая окончательно установилась при его преемниках и просуществовала два столетия. Формальным предлогом для полного искоренения христианства стали несколько скандалов 1612 – 1613 годов, связанных с финансовыми злоупотреблениями при сёгунском дворе, в которых обвинили христиан. Центральной фигурой одного из скандалов стал бывший актер Окуба Нагаясу, финансовые злоупотребления которого всплыли после его смерти. Точно не было известно, был ли он христианином, но слухи об этом ходили. В результате Окуба Нагаясу посмертно был обвинен в сговоре с миссионерами, с целью привести в Японию иностранное войско для защиты христиан.

14 февраля 1614 года был объявлен указ Токугавы Иэясу о полном запрете христианства в Японии. Христиан обвиняли в стремлении свергнуть истинное учение и завладеть японской землей. Часть японских христиан бежали из страны на Филиппины, принадлежавшие Испании, часть перешла в буддизм, были и те, кто принял буддизм только для вида, а втайне исповедовал христианство.

Сёгуны династии Токугава не отступали от провозглашенного в 1614 году запрета. Скрытых христиан выслеживали, проводились массовые казни. Восстание в княжестве Симабара в 1637 – 1638 года, участниками которого были в основном христиане, было жестоко подавлено и усилило суровость антихристианских законов Японии. Законодательные меры сопровождались пропагандой. В 1638 году появилось сочинение «Кириситан-монагатари» неизвестного автора, где описывались преступления миссионеров и их японских последователей. На японских гравюрах христиане изображались в карикатурном облике.

Тем временем в христианском мире разнеслась весть казнях японских христиан и вызвала неожиданную реакцию. Многие католические священники пожелали отправиться в Японию, чтобы принять мученическую кончину. Одним из них стал Джованни Батиста Сидотти, священник, родившийся в Сицилии в 1668 году. Он проявил настойчивость и добился разрешения папы Климента XI на осуществление своего плана. Затем он отправился в Манилу, а оттуда – на японский остров Якусима, куда он высадился осенью 1708 года. Сидотти планировал переодеться в японца, соорудил себе соответствующую прическу и раздобыл кимоно. Но, конечно же, его хитрость разоблачил первый же встречный крестьянин и сдал Сидотти войскам.

В результате Сидотти оказался в Киристан-ясики, тюрьме, куда попадали японские тайные христиане и такие как он незадачливые миссионеры. Если японцев регулярно пытали, вынуждая отречься, с европейцами обращались мягче. Итальянца неоднократно допрашивал выдающийся японский государственный деятель и ученыйАраи Хакусэки, который занимал пост советника при сёгунах Токугаве Иэнобу и Токугаве Иэцугу. Он проникся уважением к уму Сидотти и заинтересовался его знаниями о внешнем для Японии мире.

Араи Хакусэки

Джованни Сидотти постарался убедить Хакусэки, что миссионеры никогда не готовили вторжение европейских стран в Японию. Возможно, отчасти ему это удалось, поскольку Хакусэки убедил сёгуна не казнить священника (неясно, обрадовало ли это самого Сидотти, если вспомнить его мечту о мученичестве). Сидотти стали держать в комфортных условиях, он получал го-нин фути (五人扶持«рацион пятерых человек»), то есть кормили его по высшему разряду, существующему в тюрьме. Ему прислуживали двое бывших японских христиан Тёсуке и Хару. Хакусэки даже просил, чтобы священника выслали из Японии, но на это согласия не получил.

Однако Сидотти попытался вернуть Тёсуке и Хару в христианскую веру, за что был посажен в темницу, где и умер 1714 году. Сохранилась запись о том, что он был заботливо погребен.

В том, что останки Сидотти похоронили достойно, убедились археологи, обнаружившие его кости. Они нашли также фрагменты гроба. Такой способ погребения, нехарактерный для японцев того времени, указывает на то, что Сидотти старались похоронить по-христиански. Два скелета, найденных рядом, захоронены в сидячем положении – обычном для Эдо XVIII века. Видимо, это останки Тёсуке и Хару.

Памятный знак в Токио на месте тюрьмы Киристан-ясики

В 1715 году Хакусэки опубликовал содержание своих бесед с Сидотти в первом томе трактата «Сэйё кибун» (西洋紀聞 «Записки об услышанном с Запада»). Два последующих тома были посвящены географическую описанию пяти материков и анализу христианского учения. Также информация, почерпнутая у Сидотти, использована Хакусэки в некоторых местах пятитомного труда «Сайран игэн» (采覧異言«Сборник взглядов и странных рассказов»). Книги Хакусэки заставили японских сёгунов более снисходительно относиться к европейским знаниям. Хотя христианство безусловно оставалось под запретом, европейские книги по астрономии и другим наукам стали переводить на японский язык. В 1792 году христиан перестали пытать и казнить.

В Национальном музее Токио хранится принадлежавшая Джованни Сидотти миниатюрная икона Богородицы. Ныне она внесена в реестр предметов особой культурной ценности.

http://polit.ru/article/2016/07/24/ps_sidotti/