Пандемия новой коронавирусной инфекции внесла серьезные коррективы в расклад политических сил на Апеннинах. Главный сейчас вопрос в Италии касается премьер-министра Джузеппе Конте: как тихий и скромный университетский профессор, которому подавляющее большинство экспертов прогнозировали недолгое пребывание у власти, ухитрился не только протянуть так долго, но и стать самым популярным итальянским политиком? По объему полномочий он сейчас мог бы конкурировать с самим Муссолини. Вопрос о феномене Конте тем интереснее, что у самого популярного на Апеннинах политика нет своей базы власти.
Человек без партии и без племени
Секрет популярности Джузеппе Конте, возможно, следует искать в «хамелеоновской» способности «адвоката народа», как он сам себя называет, возглавлять и евроскептическую коалицию, и руководить страной — членом Евросоюза, а также быть представителем итальянского истэблишмента. К этому еще можно добавить популярность Конте в Брюсселе. Европейские чиновники уже поняли, что с ним можно иметь дело.
«Конте „родился“ как компромисс, но сумел стать незаменимым, — объясняет феномен премьера политолог из столичного университета ЛУИСС Роберто Д’Алимонте. — Это поразительно для премьер-министра, у которого даже нет своей партии».
Джузеппе Конте не победил ни на одних выборах, но это не помешало ему установить хорошие отношения с Дональдом Трампом и Ангелой Меркель, а также пережить первых спонсоров и стать неожиданным источником стабильности как для Италии, так и для ЕС.
Ближайшие всеобщие выборы в Италии должны состояться в 2023 году. Впрочем, итальянские правительства славятся недолговечностью. Вторая коалиция Конте, образовавшаяся в прошлом году, тоже не может похвастаться прочностью.
В конце апреля многим показалось, что этот человек, руководящий четвертой экономикой Европы, вот-вот сорвется с высоко натянутой над землей проволоки. Итальянцы увидели бледного и очень уставшего премьера, который неубедительно пытался объяснить по национальному телеканалу, почему он не «открывает» Италию. Ощущение, что правление Конте приближается к концу, усиливалось благодаря ситуации с разработанной им 55-миллиардной программой поддержки бизнеса и итальянцев. Тогда казалось, что она обречена на провал, потому что не может получить одобрения даже в его раздираемом разногласиями кабинете.
В конце апреля многим казалось, что Джузеппе Конте дорабатывает в правительстве последние дни. Тем не менее, вопреки всем прогнозам он вновь уцелел. Конечно, в ходе борьбы с коронавирусом премьер заработал немало шишек и ушибов, но это не помешало ему далеко не первый раз проделать фирменный трюк и восстать из пепла, как мифическая птица Феникс.
«Мы идем на выверенный риск, потому что понимаем, что кривая числа заражений может вновь устремиться вверх, — объяснял он итальянцам накануне выхода из карантина 3 июня. — Мы идем на этот риск, потому что должны это сделать. В противном случае, нам не удастся начать восстановление экономики. Мы не можем ждать появления вакцины».
Вся недолгая политическая карьера Конте состоит из длинной вереницы таких выверенных рисков. В председатели Совета министров Италии он попал летом 2018 года из университета Флоренции, где преподавал право. Выбор университетского профессора главой правительства удивил многих. Отчасти Конте, конечно, повезло, если можно считать пост премьер-министра Италии удачей. Ему повезло в том, что участники правящей коалиции, состоящей из популистов и националистов, не смогли поделить пост главы правительства и решили сделать премьером человека, которого они могли бы контролировать. По крайней мере, весной 2018 гола, когда шли поиски устраивающей всех компромиссной фигуры, Джузеппе Конте, казалось, всех устраивает.
Тихоня с железным характером
Несмотря на мягкость и интеллигентность, в Джузеппе Конте с самого начала можно было разглядеть сильный характер. Впервые его можно было заметить в парламенте на утверждении Совета министров. Новый премьер тогда вел себя так, как будто был настоящим главой правительства, а не марионеткой, как думали лидеры ультраправой Лиги и популистских «Пяти звезд» Маттео Сальвини и Луиджи-Де Майо соответственно.
По мере того, как зачитывалось имя каждого министра, Джузеппе Конте ударял по столу ладонью правой руки, показывая, что он согласен. Те, кто обратил внимание на «странное» поведение Конте, списали его на растерянность человека, впервые попавшего в парламент.
Прежде чем предлагать Конте пост премьер-министра, Сальвини и-Де Майо следовало бы встретиться с его шефом во флорентийском университете.
«Конечно, я знала, что у Джузеппе мягкий и спокойный характер, — вспоминает Патриция Гуинти, которая в то время возглавляла юридический факультет. — Но если ему что-то нужно, он обязательно добивается своего».
Джузеппе Конте с самого начала не скрывал, что он — сторонник европейской интеграции. Когда осенью 2018 года Сальвини и-Де Майо взяли курс на конфронтацию с Брюсселем, угрожая нарушить финансовые правила Евросоюза, Конте уговорил их сократить расходы, чтобы можно было договориться с Еврокомиссией о бюджете.
«Мы быстро обнаружили, что Конте проводит собственную политику», — вспоминает депутат от Лиги Клаудио Борги, возглавлявший комитет по бюджету в Палате депутатов, нижней палате парламента Италии.
Опасность для Конте и его партнеров в Брюсселе заключается в том, что он не сможет вечно сдерживать евроскептицизм итальянцев. Оппозиция Евросоюзу росла на полуострове много лет, в первые недели пандемии коронавируса она резко усилилась. Итальянцы были уверены, что Европа их бросила и предала. Если бы правительство в марте пало, то фаворитом на внеочередных выборах был бы Маттео Сальвини, угрожавший вывести страну из Евросоюза.
На саммите G7, проходившем в августе 2019 года в Биаррице, Конте казался всем «хромой уткой», но у него нашлись влиятельные друзья. Дональд Трамп, например, считал его «очень талантливым человеком». Он поддержал итальянского друга, когда того попытался свалить Сальвини.
Луиджи-Де Майо, как и все, тоже терялся в догадках и не мог объяснить, почему премьер так популярен не только в стране, но даже и в его «Пяти звездпх». Опросы показывают, что Джузеппе Конте — самый популярный сейчас в Италии политик. Его рейтинг 61%, а в апреле, когда итальянцы яростно сражались с коронавирусом, он был еще выше — 66%.
«Пять звезд» или собственная партия?
Сейчас Джузеппе Конте продолжает удерживать на плаву Италию, в которой карантин спровоцировал худшую со времен Второй мировой войны рецессию. Достаточно сказать, что по прогнозу экономистов Banca d’Italia (Центробанка Италии) спад в экономике страны в этом году составит 13,1%.
Большим плюсом Конте является поддержка европейских лидеров, которые за два года его пребывания на посту премьера поняли, что с ним можно работать, хотя поначалу и не возлагали на него особых надежд. На саммитах в Брюсселе итальянский премьер нередко засиживается до утра с кружкой пива с коллегами: Ангелой Меркель и Эммануэлем Макроном. Канцлер ФРГ ценит его за обаяние, хотя и отмечает недостаток опыта. Не сразу разобравшись в обманчивой мягкости Конте, она сильно удивилась, когда он с большим напором защищал совместный долг еврозоны, хотя и понимала, под каким сильным давлением находится он на родине.
Популярность Джузеппе Конте вызвала слухи, что он может стать профессиональным политиком и, например, возглавить «Пять звезд» и превратить их в главную политическую силу на Апеннинах.
В нынешней коалиции далеко не все спокойно даже в отсутствие Сальвини и его сторонников. Премьером недовольны не только «Пять звезд», но и заменившая Лигу в качестве партнера левоцентристская Демократическая партия.
Если бы Конте возглавил «Пять звезд», то, согласно опросу Ipsos, опубликованному 14 июня в газете Corriere della Sera, он получил бы на выборах 24,3% голосов и немного опередил Лигу с ее 23%.
Если Джузеппе Конте создаст собственную партию, то он может рассчитывать на выборах на 14,1%, высокий для новичков результат позади Лиги, «Пяти звезд» и Демократической партии.
Однако сам премьер утверждает, что не собирается создавать партию и, тем более, возглавлять «Пять звезд».
«С моей стороны было бы безумием тратить на мысли об этом даже минимум энергии», — заявил он на прошлой неделе в интервью газете La Repubblica.
Это не скромность и, похоже, не лукавство. Понять Конте можно. Одна из причин его популярности заключается в том, что он объединил уже в двух правительствах разные партии как независимый посредник. Если же он возглавит политическую партию, то лишится этого очевидного плюса.
Переоценил шансы
Еще какой-то год назад Маттео Сальвини казался непобедимым вершителем судеб Италии. К тогдашнему главе МВД выстраивались длинные очереди желающих сфотографироваться с ним, его Лига намного опережала остальные партии по популярности, он угрожал Брюсселю.
После неудачной попытки сместить Конте в августе 2019 года Сальвини пришлось уйти в оппозицию. В первые дни пандемии он, наверняка, рассчитывал еще больше увеличить свое преимущество. Однако коронавирусная действительность спутала ему карты.
Коронавирус отнял у Сальвини одно из главных преимуществ — возможность разыгрывать антимигрантскую карту. Эпидемия лишила его также возможности собирать многотысячные митинги.
«Сила Сальвини и Лиги „в поле“ (т.е. в общении с избирателями), — объясняет депутат от Лиги Якопо Морроне. — Мы всегда находимся на площадях в гуще народа».
С ним полностью согласен и политтехнолог Лоренцо Прегласко из YouTrend:
«Специалисты, которые изучали механизм деятельности Сальвини, очереди к нему для фотоссесий и его митинги, считают, что встречи с людьми — важная составная часть его лидерства. Сейчас же его коммуникационная стратегия в руинах».
Конечно, лидер Лиги не сдавался и пытался вернуть позиции при помощи, например, показательного захвата парламента в знак протеста против карантина, рассылки фейковых твитов о том, что Covid-19 разработали китайские ученые и прочих популистских трюков, но все было напрасно.
Маттео Сальвини даже сменил имидж. Он отказался от привычной белой рубашки без галстука в пользу строгого костюма, но и это не помогло ему поднять рейтинг.
В последние несколько месяцев Сальвини сделал немало ошибок. В конце февраля он, например, призывал отменить карантин в наиболее пораженных эпидемией районах Ломбардии, но всего через несколько дней неожиданно потребовал ввести карантин во всей стране.
Те популистские партии, которые находятся в оппозиции, как Лига в Италии, в целом во время пандемии популярность растеряли. Там же, где популисты у власти, как, например, в Польше и Венгрии, они еще больше укрепили свой авторитет.
Тем не менее, Лига и сейчас остается самой популярной на полуострове партией. Согласно опросу Politico, ее рейтинг составляет 27%, но это ниже на 4% по сравнению с концом февраля и на 10% по сравнению с летом прошлого года. Тем не менее, ультраправые опережают демократов. Правда, за время пандемии разрыв сократился с 15 до 6%.
В январе этого года Лига не сумела выиграть важные выборы в Эмилии-Романье. Промахами воспользовались союзники по правому флангу. «Братья Италии» во главе с Джорджей Мелони нарастили рейтинг вдвое: с 6,7% до 14%.
Друг и соратник или опасный конкурент?
Большую опасность для Маттео Сальвини представляет потенциальная конкуренция внутри его собственной партии. Он имеет полное право называть Лигу «своей» партией, потому что поднял ее рейтинг с 3% до почти 40%.
Однако и в Лиге позиции Сальвини не такие уж и прочны. Главная ультраправая партия Италии исторически состоит из двух крыльев: более радикальной ломбардской Лиги, в которой доминирует бунтарь Сальвини, и менее радикальной венецианской, которая тяготеет к более умеренному губернатору Венето Луке Зайе.
Если для Сальвини коронавирус стал чем-то вроде стихийного бедствия, то для Зайи он — трамплин к вершинам политического Олимпа. Он сумел удержать ситуацию в Венето под контролем. Его успехи особенно бросаются в глаза на фоне того, что творилось в соседней Ломбардии, губернатора которой Аттилио Фонтану не обвинял в некомпетентности разве только ленивый.
Успехи в борьбе с вирусом помогли Зайе стать вторым по популярности политиком Италии. Его рейтинг сейчас составляет 51%. Для сравнения: рейтинг Сальвини — 37%.
Если Сальвини сильно отстанет от Зайи на выборах ультраправых, которые должны пройти в сентябре, то ему придется оставить пост лидера партии. Зайя же вполне может повести Лигу в другом направлении.
По мнению политологов, разница между двумя самыми популярными «лиговцами» заключается в том, что Лука Зайя, работавший в 2008—2010 годах у Берлускони министром сельского хозяйства и несколько лет возглавляющий Венето, умеет, в отличие от Сальвини, руководить и является опытным администратором.
Трудно сказать, насколько искренен Лука Зайя, когда говорит, что он не претендует на пост лидера партии и что у них с Маттео Сальвини отличные отношения. Кстати, Зайя, политик с более умеренными взглядами и еврофил, старается избегать вопроса, согласен ли он с бунтарской риторикой шефа.
«Они все ошибаются, если думают, что я хочу занять место Маттео Сальвини, — заявил Лука Зайя в интервью Politico. — Я не стремлюсь возвыситься в партии».
Рано хоронить
Несмотря на многочисленные проблемы списывать Маттео Сальвини рано. Эффект сплочения нации в трудную минуту пока на руку Джузеппе Конте. Однако все громче стучащийся в дверь экономический кризис может дать возможность поправить пошатнувшееся положение лидерам оппозиции типа Сальвини.
Ошибок хватает, конечно, и у правительства. Разногласия в правящей коалиции, которая долго не могла договориться о временных разрешениях на работу для сельскохозяйственных рабочих из-за границы, задержала принятие программы поддержки более чем на месяц. Но и после ее принятия немало не работавших во время карантина итальянцев из-за бюрократических проволочек получили не всю помощь от государства или вовсе ее не получили.
Проще всего сейчас, пожалуй, попытаться набрать очки на теме отсутствия европейской солидарности. Речь идет, конечно, о том, что соседи первоначально закрыли границы с Италией, когда она нуждалась в помощи. Опросы показывают, что сейчас две трети итальянцев мало или совсем не доверяют ЕС. И только электорат демократов настроен скорее проевропейски, чем антиевропейски.
Однако пока Сальвини не сумел получить дивиденды и от дебатов о слабой солидарности внутри объединенной Европы. Он, к примеру, не очень удачно призвал отказаться от 37 млрд евро безвозмездной медицинской помощи из Европейского стабилизационного механизма (ESM), объяснив, что это может привести к потере финансового суверенитета и сославшись на схожую ситуацию в Греции в 2015 году.
«Но этот чисто технический довод не нашел отклика у широкого электората», — объясняет Лоренцо Прегласко.
750-миллиардный Фонд восстановления для помощи наиболее пострадавшим от коронавируса странам может смягчить недовольство Евросоюзом и еще больше ослабить позиции Маттео Сальвини. Впрочем, вопрос с созданием этого фонда окончательно еще не решен.
В Лиге надеются на скорое возвращение споров о мигрантах и на то, что это позволит им быстро восстановить позиции. Может стать неплохим подарком для Сальвини и других правых политиков и амнистия для примерно 200 тыс. рабочих мигрантов.
Лидер Лиги может повысить рейтинг и в зале суда. Сенат скоро будет голосовать по вопросу, должен ли Маттео Сальвини предстать перед судом за распоряжение об аресте судна Open Arms с мигрантами на борту в августе прошлого года, когда он еще возглавлял МВД Италии.
Не так давно в СМИ появились распечатки телефонных разговоров сотрудников прокуратуры, из которых следует, что суд может быть настроен против Сальвини. Если процесс состоится, то лидер Лиги получит возможность показать себя защитником Италии от орд чужаков и вернуть часть избирателей, которые перешли к «Братьям Италии».
Подробнее: https://eadaily.com/ru/news/2020/06/27/italiya-na-perepute-konte-protiv-salvini
